Уже в четвертый раз в театре «Суббота» прошел фестиваль коротких (не более 12 страниц!) пьес «Stories». Его создатели — театровед Татьяна Джурова и главный режиссер театра Андрей Сидельников — не позволяют этому событию исчезнуть из театральной жизни города. Да и кажется, что сейчас все больше обостряется желание высказаться, это подтверждает количество присланных пьес — около четырехсот. В шорт-лист было отобрано двенадцать, из них режиссеры выбрали шесть и за три дня создали по ним эскизы с актерами театра.

Открыла программу пьеса Игоря Яковлева «Война завтра не закончится». Пожилые Отец и Мать ждут некую Анфису, попутно возятся на кухне. Типичные бытовые диалоги в пьесе намекают, что прошлой жизни нет, все изменилось, расхлябалось, сломалось. Впрямую о том, что произошло в мире, не говорится. Драматург мелкими штрихами намекает на обстоятельства. Когда Анфиса — работница какого-то штаба — приходит и приносит старикам продукты, условия проясняются еще больше. Девушка спрашивает про флешку, на которой фотографии сына пожилой пары. Они нужны для концерта, посвященного погибшим героям.

Режиссер Дмитрий Акимов поделил пространство надвое: в одной части кухонька, в пределах которой обитают Отец (Владимир Абрамов) и Мать (Татьяна Кондратьева). В другой части, с черным занавесом, появляется Анфиса (Анастасия Полянская). Ее роль режиссер досочинил, и девушку зрители видят задолго до ее прихода в квартиру. Анфиса целенаправленно идет к пенсионерам и вдруг останавливается, смотрит в пакет, потом закрывает его, думает. В другой сцене даже кажется, что она решает вернуться, но все же — оказывается в квартире. Одним из важных содержательных приемов эскиза стал перевод реплик на уровень мыслей героев: голоса звучат в записи, на сцене же артисты играют реакции на слова, но когда появляется чужая девушка Анфиса, приходится все проговаривать. Хотя самого важного они сказать не могут… Круг повседневного быта замещает страх перед неизвестностью и не дает сойти с ума, но реальность может в любой момент вторгнуться в дом. Так в некотором смысле и происходит: в конце на стены кухоньки вывели проекцию слайд-шоу с фотографиями ужасов войны под не менее сильный трек. Это сбило послевкусие, ведь после аккуратной и тонкой пьесы такой лобовой прием обескуражил. Текст, не требовавший громкого публицистического высказывания, вдруг обрел его.

Некоторые эскизы в режиссерском решении лишались интриги, заложенной пьесой. Например, в «Арбузе» (драматург Анна Киссель) режиссер Михаил Лебедев вывел на сцену внесценического персонажа — мужчину, в которого влюблены обе героини. Если в тексте пазл складывается постепенно, то в эскизе он собран сразу. Любовный треугольник воплощен в мизансцене: Марина (Олеся Линькова) и Амина (Варвара Костерина) существуют по двум сторонам площадки, а их мужчина (Руслан Бальбуциев) — в глубине. Он — центр их жизни и притяжения, ему не нужно говорить или действовать, кажется, что эти женщины настолько хотят любить, что достаточно одного поступка, чтобы привязать их к себе. И уже Амина готова нести арбуз, который стал последним желанием возлюбленного, куда угодно. Варвара Костерина точно передала безграничную нежность и восторженность героини: наивно-детское поведение наряду с храбростью маленькой женщины превознесло Амину, хотя ее история в пьесе более проста в сравнении с Мариной и в некотором смысле штампована стереотипными представлениями о восточных девушках.

Наверное, наибольшую сложность для постановщиков представляли две пьесы, которые написаны как бы о подростках, но вскрывают взрослые проблемы: самоопределения и самоощущения, травмы «свидетеля» и раздвоенности сознания. Текст Инны Ким «Я монстр» строится как монолог девочки-подростка Ирки (Софья Андреева) о себе и том, что ее окружает. Кровь, жестокость, смерть — это составляющие хоррора жизни Ирки, внутри которого из-за собственного бессилия она считает себя монстром. В версии режиссера Каро Баляна Ирка наблюдает за матерью (Екатерина Рудакова), отцом (Григорий Сергеенко) и даже за друзьями Леночкой (Александра Маркина) и Никитосом (Владислав Демьяненко) с безопасного расстояния, буквально через экран, но это не спасает ее от их давления и издевательств. Жесткий текст гладко прошел через все действие, потеряв кульминационные моменты.

При чтении пьеса Екатерины Златорунской «Когда я был Андреем» изначально таит интригу: кто такие Андрей и Аня? Сущность Андрея кажется более осязаемой, с его монолога начинается действие, а Аня приходит потом, больше как видение. Но все оказывается наоборот: физически существует Аня, и это ее сознание раздвоено на Аню и Андрея.

Эскиз Андрея Опарина легок и дает ощущение прекрасного детства, будто из старых кинофильмов. Трагедия борьбы сознаний (причем в одном человеке) словно прикрыта белой пеленой, такой же, как ткань, окутывающая весь планшет сцены. Она раздувается пузырями, пряча под собой предметы памяти (велосипед, куклу, корзину яблок). Такой тканью накрывают старые вещи в оставленном доме. Среди нее легко прыгает Андрей (Никита Памурзин), преодолевая всю площадь сцены. Аня (Валерия Ледовских) вступает позже, выходя на первый план ближе к зрителям, чтобы поведать личную, почти исповедальную историю. Молодые артисты чутки к переживаниям своих героев, существуют в слаженном тандеме, легко жонглируя фразами и реакциями (например, точно выполненный трюк с «озвучкой» Андрея Аней). Отдельно, в земном мире, находится Бабушка (Анастасия Резункова). Она, сидя в кресле-качалке, куря сигаретку, вставляет колкие замечания и объясняет череду событий. Но в понимании Бабушки есть только Аня, и когда она пропадает, через пронзительно звучащее: «К кому? К брату?» — случается постижение трагедии. Легкость эскиза не затуманивает восприятия истории, а, наоборот, усиливает впечатление.

В афише конкурсных показов были и комедии. Тексты, завязанные на быте, с абсурдными ситуациями, происходящими в провинции, воспринимаются родственными друг другу. Пьеса Любови Страховой «Московский мусор» плотно забита афористичными фразами и построена на ситуации «быть или не быть»: пойти работать на мусорный полигон или нет? Главный герой Миша хочет согласиться на такую работу, а его беременная жена Рита против.

Эскиз Ивана Миневцева был лаконичен. Артисты, практически не сходя с места, перебрасывались репликами через зал, создавая комично-карикатурные образы людей, что называется, «с района». Эти представители глубинного народа погружены во тьму, и только когда кто-то говорил — загоралась свисающая с потолка лампочка (подкрученная в патроне руками самих героев). Первым озарил пространство Миша (Иван Байкалов) своей идеей новой работы. Далее с ним спорила Рита (Оксана Сырцова), являясь голосом разума, ведь только она думала о жизни и будущем. Пришедший друг Серега (Максим Крупский) внес вместе с огромным количеством пакетов и сумятицу в мысли героев. Комедийная подача материала а-ля стендап, конечно же, воздействовала на зрителей, но быстрота разговоров персонажей иногда не давала зафиксироваться на шутках, оценить их. Необычная ситуация и тематика, которая явно касается не экологии, а жизни вообще, делает пьесу благодатным материалом для дальнейшего размышления, да и сценический потенциал ее гораздо больше.

На обсуждении пьесы Катерины Антоновой «Уголь» зрители сошлись на том, что такая драматическая ситуация вполне возможна в жизни, но при этом явно абсурдна. Городская девушка Лиза по просьбе друзей заезжает в супермаркет, чтобы купить уголь для шашлыков. Но сделать это оказывается непросто, потому что вся русская бытность против главной героини. Подобные препятствия в обычной жизни вряд ли собираются в фулл-хаус, чаще встречаются по отдельности, в виде небольших помех, но такая череда проблем нужна здесь не только ради усиления комического эффекта. Галерея колоритных персонажей и сгущение типичных ситуаций подводят к осознанию ничтожности человека перед фатальным устройством русского мира, когда любая спешка и суета выходят боком, а получить желаемое можно только при помощи терпения, дожидаясь движения неповоротливой системы.

Режиссер Артем Устинов использовал комедийные возможности текста максимально, приправив его режиссерскими находками. Главным смехообразующим трюком стало превращение предмета — мешка с углем — в отдельного персонажа, которого исполнил Станислав Дёмин-Левийман. Этот «уголь», встретив Лизу (Марину Конюшко), подобно ребенку, нашедшему маму, старался не отпускать ее, следовал за ней по пятам. Было в работе артиста что-то клоунское, их взаимодействие с Лизой (девушка и поднимала «уголь» на руки, и подносила к кассе) достойно цирковой репризы. Другие персонажи, карикатурные и в то же время сказочные, пытались помешать Лизе, сбить с толку, что становилось отдельными номерами: «наезды» друг на друга гопников Федяна (Григорий Татаренко) и Чупика (Артем Лисач), неспешное прикатывание на офисных креслах двух продавщиц по имени Лена (Ксения Асмоловская и Снежана Соколова), постоянное подсматривание продавщицы Шуры (Анна Васильева). Поведение кассира Светы (Валентина Лебедева) точно списано с реальных кассиров, которые одним тембром голоса дают понять, насколько им безразличен мир вокруг. Но все происходящее в эскизе ирреально, что подчеркивается приемом подзвучки действий: артисты и режиссер использовали подручные предметы, чтобы воспроизвести стук каблуков, шуршание пакета, звонок телефона и проч. Однако равнодушие персонажей исчезает, когда героиня останавливается и, плача, смиряется с тем, что из этой «сказки» не выйти. Тогда-то они, умиляясь, показывают этот выход, в конце которого брезжит свет.

Обращение драматургов к таким разным темам показывает, что есть еще достаточно сложных вопросов для осмысления и проработки. И после насыщенных двух дней показов хочется верить, что «выход на свет», в хорошем смысле, ждет хотя бы парочку эскизов.